Лето-урод, тужась грозами и рыдая дождями, тщетно пытается родить тепло.
Тепло выходит как-то боком и довольно холодным.
Материнская субстанция лета сильно страдает.
Вместе с ним страдают и жители города, в котором происходят муки летнего теплорождения...
Некоторые едут в пригородной электричке.
Иные тоскуют с мороженным, иные с бутылкой, в основном же зомбят в телефоны.
В вагон входит тощий, юноша-старик.
На голове ушанка, на шее барабан, в глазах кипящий свинец.
Весь в чёрном мундире со следами земли и рвоты.
Пассажиры уныло поднимают на него, одуревшие от нескончаемого летнего горя, лица.
Чёрный барабанщик вскидывает палочки и начинает выстукивать корявую дробь.
Пассажиры потеряно смотрят на него.
Чёрный Барабанщик раскрывает посиневший неживой рот.
Несвежий эфир вагона пронзает сиплое карканье.
Чёрный барабанщик нараспев выкрикивает:
"Под небом голубым
Есть город золотой..."
Это похоже на то, как политик Жириновский исполнял когда-то песни о Великой России.
Страшно, надрывно и комично.
Пассажиры цепенеют.
С каждой строчкой, пение становится напряжённее, а дробь накаляется диким шаманским исступлением.
"...тебя там встретят..."
На этой строчке некоторые начинают плакать от ужаса.
Они хотели бы убежать, но Чёрный Барабанщик удерживает их в параличе гортанно-барабанного транса.
Когда доходит до звезды и ангела, пассажирскую массу уже сотрясают спазмы безудержных, истеричных рыданий.
Люди чувствуют острую боль в культях ампутированных возможностей.
Внутричерепная персональная кинохроника транслирует эпизоды смерти надежд, неразвитые трупики которых уплывают в потоках летнего ненастья в канализацию времени.
Чёрный Барабанщик истошно и жутко орёт про незабываемый взор.
Наступает апофеоз последнего припева.
Люди не выдерживают этого кошмара и боли.
В вагоне наступает массовый обморок.
Чёрный барабанщик ходит между чурками пассажирских тел и выгребает из карманов и сумок плату за проезд.
Пересчитывает выручку.
Синяя резина губ растягивается улыбкой триумфа.
Он вынимает из загаженного кителя старую тяжёлую "Моторолу".
Звонит машинисту:
⁃ Во втором собрал.
⁃ Добро! Шуруй дальше... давай там... самые хиты только.
⁃ Ага. Сейчас "По зайцев" спою из "Брильянтовой".
⁃ Добро.
⁃ Спою "Про Зайцев" и не будет "Зайцев"!
Чёрный Барабанщик внезапно запрокидывает голову.
Начинается агония душераздирающего кукарекающего хохота на вдохе.
На встречу ему из трубки першит сухой смех машиниста.
Оба работника ценят удачные каламбуры и хорошие шутки.
Ничто человеческое, как говорится.
В это время пассажиры начинают вздрагивать и приходить в себя.
Чёрный Барабанщик резко обрывает хохот, прячет трубку и уходит в следующий вагон.
Лето прекращает рыдать и тупо глядит с мутного неба слепым бельмом солнца на кишащий город.
Пассажиры второго вагона вяло возвращаются к жизни после прохождения контроля.
На душе у них становится заметно легче...